[indent] С самого рассвета Локи завладевало по нарастающей набирающее беспокойство, которому не было ни объяснений, ни границ. Как хлынувший с небес тропический ливень, это чувство заполняло собой все, и подобно тому как бесполезно отчерпывать те воды, так трикстер не мог прогнать своего смущающего его чувства. Оно напоминало то, какое приходит в мгновение осознания, что нечто забыто или упущено, но перебирая свой распорядок, пустот принц не находил. Он все так же согласно обыкновение проснулся еще затемно, принял порцию водных процедур, оделся и пошел позавтракать. Успел покинуть трапезную до того часа, как туда – шумя и галдя – ввалился старший брат со своими товарищами, направился в библиотеку, чтобы успешно завершить прочтение нескольких древних трактатов и вернуть их на место, пока хранитель библиотек и их запретных секций не заметил пропажи. Закончив с поглощением знаний, мужчина привычно с видом недовольно обремененного посетил ристалище, где громогласная компания уже разминала мышцы, перегоняя в энергию все то, что съедено было. Обменялся несколькими остроумными колкостями с Сиф, Тором и Фандралом, уважительно встал в пару к немногословному и вечно подобному гранитной скале с лица Огуну и не покидал поля, пока не ощутил ноющую тягучую слабость в каждой мышце поджарого тела. Снова посетил ванную комнату, смывая с кожи пот, и снова оделся. Позволил себе положенный отдых на кушетке в общей зале, ближе к окну – и дальше от посторонних глаз, - скрытый тяжелыми портьерами, пока не выровнял ритм сердечного биения. Отправился в трапезную к обеду, и вот в тот миг подступило непреодолимой властью это возросшее беспокойство, мешая куску - на вид совершенно однозначно аппетитному и приятно пахнущему – благополучно лезть в горло.
[indent] Локи оглянулся. Пристальным пытливым взглядом серо-зеленых глаз скользил по залу, впиваясь в силуэты, лица, вернулся к своему столу, провел взором по скамьям и рассевшимся на них. Он понятия не имел, что искал, лишь последовательно решал возникшую перед собой задачу с одним неизвестным. И лишь снова столкнувшись взглядом с Огуном, заметившим очевидное беспокойство трикстера – что для внимательного друга Тора обычно означало параллель с тем, что Локи задумал гадость – мужчина понял, в чем вероятная причина проблемы.
[indent] Ванахейм. Все это треклятый Ванахейм – вот что его беспокоило. Уже минул без малого месяц, как маленькая ванесса отправилась навестить отца и до сих пор не звучали вести о её возвращении. Обычно Локи не слишком беспокоили отъезды подруги, даже если длились порой месяцами и годами, он не подмечал прежде за собой такой одержимости этим вопросом и поэтому пришел к мысли, что озадачен странно изменившейся картиной. После недолгих созерцаний куска мяса на блюде перед собой, словно тот мог дать ответ, трикстер успокоил себя, придя к закономерному выводу, что виной этому беспокойству не само отсутствие девушки, а определенная подсказка его обостренной интуиции, возможно намекающая на то, что ванесса находилась в трудном положении или ей грозила опасность. Если же это так, то он будет совершенно точно очень плохим другом, если проигнорирует этот сигнал и не оповестит – хотя бы! – Сигюн о вероятных проблемах на её пути. Предвидец из трикстера был невеликий, он не претендовал на славу норн, но тонкая как лезвие бритвы интуиция нередко служила ему вернее, чем все прорицатели дворца.
[indent] Приняв решение, он исправно ему следовал с завидной педантичностью. Окончив трапезу – что с пониманием проблемы пошло как процесс поглощения гораздо эффективнее – мужчина воспользовался заведенной кем-то шумной беседой под гром кружек с медом и выскользнул темными коридорами из залы, направляясь к конюшням. Повелев оседлать своего любимого светло серого жеребца и оказавшись после в седле, он уверенно взял маршрут с Биврестом как конечной целью. Хеймдалль не возразил против намерения принца посетить Ванахеймскую столицу, лишь задумчиво улыбнулся, сохраняя безразличное ко всему выражение лица, когда запускал мост.
[indent] До мыслей привратника принцу не было никакого дела, им владела иная  цель и иная идея. Ванахеймский дворец был красив и являлся очень древним, но его архитектура была менее впечатляющая, чем дворец Всеотца, и потому Локи уже знал каждую особенность, не тратя время на то, чтобы рассматривать их заново.
[indent] Хотя Хёнир был во дворце и встретил сына побратима как своего с свойственным ему радушием, вспыхнувшее было удовлетворение внутри принца быстро сменилась странной для него сосущей тоской, сопровождая новую волну усиления волнения. Подруги при дворе не было, считалось, что по утру – позавтракав – она вышла на прогулку и более не возвращалась. От беспечной улыбчивости сообщавших ему это ванов трикстер испытал внезапную вспышку злобы – он не постигал, как можно быть настолько непродуманными, не взвешивать очевидное. Они считали свой мир абсолютно безопасным и не находили ничего тревожного в том, что дочь их наместника отсутствует вот уже почти весь день, пропадая неизвестно где.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

Отредактировано Loki (25-08-2020 15:43:01)

[indent] Беспокойство не лишило его аналитических талантов и не потребовалось долго взвешивать все за и против – при условии, что равнозначно было откуда начинать поиски – чтобы принять решение пройтись знакомым уже маршрутом к тому месту, где когда то норны подложили ему в судьбу знакомство с одной маленькой ванессой. Сидеть на месте и покорно ждать Локи все равно не любил, а излюбленные ванессой тропы имели больше вероятности свести с ней снова, и принц направился в путь пешком, никуда не торопясь слишком откровенно, но используя преимущество широкого шага, чтобы не медлить тоже.
[indent] Берега были пустынны, вероятно потому, что с моря налетал ветер, разнося соленые брызги на метры вокруг, а водная гладь являлась неспокойной на всем своем обозримом пространстве. Тонко усмехнувшись, трикстер без особого труда вспомнил давно минувший день, когда явился сюда в поисках одного, а нашел другое, показавшееся ему смешным и забавным.  Когда-то та знакомая жадно прислушивалась к каждому его слову и не утруждала необходимостью себя искать, создавая тем самым помехи не только планам асгардского принца, но и его настроению, но времена меняются, совершенно очевидно и он сам меняется тоже, так с чего бы ей оставаться прежней.
[indent] Походка принца уже утратила пружинящую легкость, когда он подошел к скалам, потому что времени минуло немало, а норны в этот раз не старались облегчить его изыскания. Хотя напрямую никто не был виноват в том, что ему пришлось преодолеть несколько миль, постоянно проваливаясь сапогами в рыхлый песок, по своему обыкновению Локи злился на всех и вся, и с каждой минутой, как становилось очевидно, что бухта пуста, трикстер наравне с волнением предавался раздражению. Но вот оно уже было обращено исключительно на одну персону, которой совершенно недопустимо было так себя вести.
[indent] С чего вообще ей понадобилось покидать Асгард? Разве там к ней плохо относятся, разве не принимают как равную, не уделяют достаточно внимания? Как можно в здравом уме менять комфорт золотого города на эти… дебри? И что вдруг за новая манера – не следовать своему слову? Если отъезд планировался на неделю, он должен быть завершен через неделю. Какое возмутительное своеволие!
[indent] От большего гнева его удержало лишь то, что он даже не увидел, а больше почувствовал легкий отголосок сейда, который использовали где-то близко прямо в этот момент, и – вскинув голову, щурясь – рассмотрел наверху, на скале выступающей над бухтой, чей-то силуэт, недостаточно четкий, чтобы его можно было опознать, но магов в Ванахейме было не так много, чтобы шансы на риск были велики. Хотя он мог существенно сократить время своего похода, использовав портал, но – следуя какому то неясному импульсу – предпочел и остаток пути пройтись пешком, утихомиривая заодно физической нагрузкой свое негодование.
[indent] Ванесса сидела на самом краю с завидным бесстрашием и непринужденностью человека, расположившегося отдыхать и созерцать. Уму, осваивающему новые знания, подобный отдых был необходим, особенно такому юному и не окрепшему, но Локи показалось, что девушка на чем-то слишком сфокусирована. Лишь приблизившись к ней достаточно, чтобы порыв ветра донес аромат камелий, и сделав это бесшумно как ему свойственно, трикстер понял, что отсюда видно, как по глади моря с самого горизонта быстро движется белым гребнем большая волна.
- Кто то портит купальный сезон в Ванахейме, как я вижу, – с нескрываемым ехидством произнес асгардец, наклонившись корпусом так, что лицо его оказалось почти у самых волос сидящей ванессы. Понимая, что от неожиданности дева может дернуться и вперед, за счет чего рискует свалиться, он одновременно к речам опустил ладони ей на плечи в готовности тотчас потянуть назад, если подобное произойдет.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

Отредактировано Loki (25-08-2020 15:42:45)

[indent] Как полагается трикстеру, Локи был не просто склонен к шуткам и насмешках, истинная суть состояла в широком спектре масок, которые «шут» должен иметь, чтобы быть успешным. Не меняя формы тела, лишь одной мимикой и взглядом он мог превращаться в совсем юного и безобидного мальчишку, глядя на которого просто не верилось, что он способен даже замыслить зло, мог являть миру строгое и суровое лицо опытного воина, достаточно уже повидавшего на своем пути, мог превращаться в обаятельного молодого человека, способного очарованием тягаться даже с Фандралом без особых усилий. Масок было много, они менялись легко и непринужденно, и все же был в том грех их, что сам трикстер, ни к чему не привязанный по настоящему душевным якорем, начал забываться какое же из этих верениц лиц его собственное. Он привык играть – в угоду себе, окружающим, обстоятельствам – и потому не всегда мог понять, является ли испытываемое необходимым составляющим очередной маски или это его собственные эмоции, спрятанные и не призванные. Он так увлекся этим маскарадом, что даже при матери не гнушался его продолжать.
- Разве в том виноват я? – он не казался серьезным, лицо улыбалось, но в глазах появилась жесткость. – Ты же даже защитный периметр к оповещению не выставила, - с укоризной зазвучал голос, точно опытный мастер распекал нерадивого подмастерье.  – Будь на моем месте враг, ты была бы не испугана, Сигюн, а мертва.  – Эта мысль прошлась по сознанию неприятным холодом, напоминающим о том, что он не утрировал в примере, а невольно озвучил самую актуальную вероятность. У Асгарда всегда были враги, многие из которых не делали существенного различия в гендерной оценке противника, им было равно кого уничтожать на своем пути, ибо каждый асгардец вне зависимости от половой принадлежности воспринимался потенциальной угрозой. Ванесса же – видимо – считала, что её наивность облика защитит от беды лучше любых охранных чар, потому что никак не хотела усвоить этот урок к недовольству учителя.
- Пир и был, - поддержав переключение темы, чтобы не развивать дискуссию, согласно кивнул трикстер, притоптав несколькими нажатиями зеленую траву поблизости от местоположения девушки, чтобы после опуститься на землю, присев рядом с подругой. – Только был он неделю назад. Что же такое дурманящее цветет в Ванахейме в эту пору, что лишает памяти и счета времени? – глаза саркастично сверкнули отражением травянистой зелени в коротком взгляде, брошенном на Сигюн.
[indent] Волна, набирающая мощь по морской глади, блестя пеной хребта, все стремительнее летела к берегу, охватив собой уже весь периметр залива. В этом природном явлении было нечто завлекающее взор и приковывающее к себе, и в то же время это зрелище расслабляло, принося ощущение близкое к умиротворенности. Выставив согнутые ноги перед собой, так что носки сапог свисали уже над кромкой скалы, Локи – наклонившись корпусом вперед – принял удобное положение за счет того, что оперся предплечьями о колени, сцепив руки хватом пальцев левой руки вокруг запястья правой, в которой перебирал между пальцами сорванную травинку.  Ему нравилось тут в эту минуту, вдали от церемониала и праздных рож, в приятном уединении с одной лишь природой, которой не было никакого дела до его помыслов.  Она была одинаково бесстрастна и совершенно точно радушна к любому своему созданию.  Но эту справедливую – и все равно обидную – бесстрастность заполняло присутствие подруги, как будто взошедшее солнце по утру -  темную ночными тенями комнату своим светом.
[indent] Ничто не провоцировало появлению тоски и в этом Локи был абсолютно уверен, но никак не мог сообразить – разложив по конкретным формам – что за странное ощущение окружало его сознание. Это было чувство, определенным образом похожее на тоскливое, и в то же время в равной степени радостное, без всякой к тому причины наполняющее умиротворением. Образ гармонии самоконтроля раскачивался и утратил устойчивость и это пугало царство разума, заставляя волноваться. Хуже было лишь то, что на ум совершенно абсурдные полезли с навязчивостью попрошайки какие то нелепые вопросы, которые – почему-то! – очень хотелось вытребовать ответами у ванессы рядом, и приходилось вдвойне следить за тем, что доходило до рта. А еще вдруг захотелось нелепых клятв в незыблемости будущего – что всему требуется оставаться таким как есть. Но хватало осознания того, насколько все это глупо в звучании даже в своем сознании, и принц молчал, наблюдая бег волны.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

Отредактировано Loki (25-08-2020 15:42:26)

Локи внимательно слушал подругу, но с каждой фразой её все сильнее хмурился, не питая понимания к таким разговорам. Он понимал частью своего разума, что ванесса – вероятно – лишь подзуживает его к заведомо затяжному диспуту о смысле вещей, которые ему неприятны по одной простой причине, которую трикстер остро ощутил прямо в тот момент как звучали эти слова. Раскаленным железным прутом хлестнуло по нервным окончаниям в груди при мысли, что ванесса может оказаться мертва. Локи сам не мог сформулировать, почему его столь сильно задевала перспектива такой реальности, сходясь в итоге к мнению, что Сигюн единственный его друг и закономерно нежелание этого друга терять.
- Не всех, твоя правда, - признался асгардец, поджимая плечи к шее так чтобы не размыкать при этом рук. – Но такова участь воина, кто-то может не вернуться, если менее проворен или удачлив, чем его враг. Каждый, кто выступает в поход ради защиты Девяти миров, это знает, потому грешно пенять, что в том имеется вина меня или Тора. – Он насупил широкие темные брови к переносице, повернув лицо к девушке и пристально глядя на неё строгим взглядом серо-зеленых глаз. Ванка была красива – в самом деле слухи правдивы, - и тем он еще больше удивился тому, как сам этого не замечал прежде. Теперь же подмечал фарфорово белую кожу, лишенную пигмента, который обычно свойственен многим рыжеволосым. Она была гладкой, крохотные волоски образовали невесомый бархатный ковер, к которому дивно было бы прикоснуться. Длинные медные волосы были тонкими, но густыми, как сноп скошенной соломы, и волнительно оттеняли еще больше эту дивную белизну. А глаза – в окаймлении темных изогнутых ресниц – уподоблялись морским волнам в погожий солнечный день и так же безжалостно топили в своей глубине засмотревшегося…. Локи встряхнул волосами, отчего их прилизанная гармоничность нарушилась, выпустив из-за ушей несколько прядей. Ему казалось в каком то смысле мерзким вот так судить о подруге и наставнице, словно разбирает товар на невольничьем рынке. Для него было всегда и должно оставаться единственно важным то, что Сигюн очень умна и сообразительна, умея талантливо постигать все, что ей сделалось интересным. Только это действительно имело значение – все прочие лишь суета.
- Ты хочешь ввязаться со мной в спор культур или просто меня позлить подобными заметками? – миролюбиво поинтересовался трикстер, улыбнувшись девушке. Он был расслаблен духом и вовсе не настроен на скандал, ему было более чем приятно просто сидеть тут – молча – возле ванессы и наблюдать за бегом волн. Вопреки мнению о нем как о редком болтуне, сам по себе асгардец был совершенно точно больше молчалив, не уступая власти слова никому другому лишь на публике. Подумав с мгновение, он, не поднимаясь, повернулся спиной к девушке и лег навзничь так, чтобы голову устроить на её бедре затылком. А устроившись, продолжил, лениво жмурясь от угасающих к вечеру лучей, добирающихся до скалы от горизонта.
- Все скорбят по разному, Сигюн. Я нисколько не склонен сомневаться в том, что по своему мужу ты бы скорбела так, что весь Асгард был в курсе этого горя. – Он вдруг подумал о том, что образ замужней Сигюн просто не складывается в голове. В его мыслях она была подобно изящному декоративному цветку, которым можно любоваться издалека, но нельзя трогать, и странно кольнуло при поправке о том, что кто-то осмелится. Зеленью вспыхнули радужки в прищуренных глазах. Не посмеет никто. Единственного друга потерять лишь потому, что кто-то в ней усладу плоти или амбиций поделал увидеть, я не изволю. – Но в том суть пира, чтобы не акцентировать на горе день. Это символическая демонстрация победы жизни над смертью, и тем кто выжил, она необходима. Не только девам тяжело осознавать, что их возлюбленные не вернулись с поля брани. Подумай, каково собратьям их, что невредимыми остались, со скорбью много дней своей разум занимать укором, что не спасли друзей. Впрочем, - с внезапным озорством и толикой жеманства заявил трикстер, когда губы его распылились в широкой улыбке, - тебе легко такую тонкость не понять, ведь твой то друг любезный исправно возвращался. Или же это тебе не так важно? – зеленые глаза неподвижными застыли на лице девушки взглядом. – Ты предвзята, милейшая.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

Отредактировано Loki (25-08-2020 15:42:07)

[indent] Не было легкой наукой обидеть младшего принца или хоть сколько-либо серьезно задеть его душевное равновесие, чтобы затронуть глубоко скрытые чувства. В дни далекой юности – еще будучи совсем ребенком – Локи как и все дети, переживая неприятное формирование собственной личности в борьбе с гормонами и переломами характера, конечно же был восприимчив ко всему, что выбивалось из комфортного ему. Тогда он отдавал свой разум на растерзание жестким шуточкам Торовских приятелей и до слез порой задевался грубыми подколами самого брата, которого горячо обожал и при этом так же яростно терпеть не мог – как и все младшие братья мешая любовь и злость воедино в сложном комке. И сам ожесточенно мстил как все дети по мере своих сил, ума и изобретательности, иногда еще более озлобленно в ответной подаче. Но то было давно – с тех пор утекло много воды, характер его давно закостенел, а бурная лавина отношений с братом переформировалась в горную гряду, чему немало способствовали многие совместные походы, сражения плечом к плечу и обоюдный страх друг за друга при ранах, и ярость мести к врагам за те. Единственное, что совсем недавно начало совершенно точно подтачивать эту теплоту их отношений, не выставляемую напоказ, а просто существующую, это то, что Один начал говорить о наследовании трона Асгарда. Локи – в сущности – трон не был нужен, его увлекали науки и тайные знания, исследования невиданных троп и погружение в запретные чары, но начинало злить то, как высокопарно подавал Всеотец предмет своего выбора теперь, возводя старшего сына едва ли не в ранг святых. Спросите у Локи, который всегда в тени – но всегда рядом.
Спросите – так ли уж безгрешен Тор Громовержец? 
- Вот как?! – воскликнул асгардец, даже приподнявшись под властью возмущения на локтях, которые прежде безмятежно покоились на земле, приминая шелковую зелень травы. От спокойного зеленого оттенок глаз сменился к ледяной голубизне горного озера. По обыкновению он отлично разбирал шутки и прибаутки ванессы, как и всех прочих из своего окружения, и не обижался на них даже в случаях, когда росшая в ином менталитете дева забывала о порядках, что окружали её во дворце и острила выше допустимого.  Многое Сигюн сходило с рук и языка – кто бы с этим поспорил, зная, как велики границы прощаемого принцем от этой ванахеймской девицы. И сам удивился этот принц тому в этот миг, как неприятно его эти конкретные шуточки укололи, вызвав такую реакцию.  – Вот как, - поборов первичный всплеск, он опустился обратно, ворча и щурясь, - я запомню это, Сигюн, дочь Хёнира.
[indent] Локи подумал, что причина в том, как разошлось в этих насмешливых суждениях их отношения к друзьям. Он сам был более одиночкой, но как и любое разумное существо при отсутствия потребности к вечно оживленной толпе имел потребность в доверенном создании рядом, к которому был бы искренне расположен  и не был обречен к хранению от него тайн - по крайней мере во всем обыденном. Потому друзей у него было слишком мало – возможно, одна лишь Сигюн из них немногих теперь и осталась. Он сам очевидно для себя и без прикрас признавал, что дозволял ванессе с каждым годом все больше и полагал, что все еще может впереди дозволить еще немало до границ своего предела терпения и принятия. Его совершенно устраивали их отношения во всем изяществе их душевного, интеллектуального и творческого союза и любые грозившие перемены, обрекающие этот союз на изменения, едва потенциально возникнув на горизонте, тревожили трикстера до своего устранения.
[indent] Озарение пришло плеском белогривых волн, взлетающих в последнем прыжке над прибрежными скалами и распадающимися безжизненными брызгами. Друзья – вот что его взбесило! Она молвила, шутя, не о друге – но о друзьях, и ознаменовала тем самым то, что Локи прежде лишь предчувствовал. Прежде принадлежавшая своею дружбой лишь ему, - выходило, – ванесса отыскала себе еще приятелей и только норнам ведомо, насколько – в своей доверчивой наивности – высоких моральных качеств. Пошатнулся трон, потеснили на пьедестале, а этого принц отродясь не терпел.
- Значит, насобирали себе в подол поганок, пока за груздями шли, - сердито фыркнул он, уже – впрочем – не покидая затылкам занятого место, только недовольно постукивал пальцами по защите на предплечье другой руки.  – Ясно, ясно все с вами, ванесса. Вы уж не побрезгуйте стариком, по доброй памяти представьте к лицу ваших новых друзей, чтоб хоть оценить красоту и ум мог тех, на кого меня променяли.  Чтоб знал, так сказать, до чьих высот тянуться. – Он нескрываемо ехидничал, но в этих словах шутки было мало, зато недовольства – много.
[indent] Фригга достаточно знала своего сына, чтобы понимать как много известного ей по опыту жизни скрывалось от него пока еще. Не от того она в сторону деликатно отводила девушку, что находила ту недостойной, но потому что хорошо видела другим неведомое даже в лучах светлого чувства дружбы. Даже в этом положительном со всех сторон и воспеваемом веками общении младший из принцев – ясно осознавала царица – был фатально ревнив. Он не готов был ни принимать, ни терпеть ни малейшей конкуренции и в его правильном положении мира подруга обязана была принадлежать только ему. Чуть меньше желанного вниманием, теплом, словом – и гармония нарушилась, приводя трикстера сначала в недовольство, а при усилении дисбаланса и в неистовство. Царица понимала, что будет много лучше, если сын раньше начнет осознавать необходимость делить внимание и привязанность ванки с другими, и потому вступила на эту тропу заботливого долга в общении с Сигюн, но – опоздала. Локи уже привык единолично тем владеть, что у него вдруг взялись отнимать, не спросив дозволения даже.  Он его – конечно же! – и не дал бы, но сам факт пренебрежения мнением вызывал теперь бурю.
Словно она вправе единолично этим распоряжаться!
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

Отредактировано Loki (25-08-2020 15:41:46)

[indent] Локи почти с завидной покорностью перекатился на бок в ответ на сильный толчок в плечо от рассерженной ванессы, освобождая её колени от своего присутствия – и совершенно не огорчился того того факта, что излюбленный его костюм собрал на себя всю сырость и сок придавленной весом тела травы. Не дрогнуло в нем ничто и на то обстоятельство, что – завершая оборот и переходя в упор на руки – он мог созерцать бездну обрыва скалы лишь немного скосив взгляд в сторону плеча.  Высоты асгардец не боялся и уже давно знал то, что в прибой – как сейчас – глубины вод в этом месте достаточно для принятия без особых последствий в свои недра даже свалившегося со скалы трикстера, а так как плавал он не претендуя на сравнение с рыбой, но все равно много лучше прочих, то не страшился такого поворота событий.  Ко всему прочему мужчина – столько лет посвятивший воинскому ремеслу и находясь среди лучших воинов своей родины и Девяти миров в целом – просто не предполагал, что его чувство баланса откажет до такой степени, чтобы лишить его возможности удержаться на отвердевшем краю каменистой почвы.
- А мы старые, - кивнул он отрывисто, довольно короткие среди модных в Асгарде причесок и зачесанные назад черные волосы полетели вдоль висков и лба на лицо. А после лихо оттолкнулся руками от земли, поднимая себя в вертикальное положение в балансировке каблуков сапог уже почти над краем бездны, совершенно очевидно похваляясь собой и своей ловкостью вместе с отвагой, но делая это так непринужденно и невозмутимо, что самый придирчивый критик не усмотрел бы коварного умысла.  Может быть Локи его и в самом деле не имел – и поступал так в угоду каким-то неосознанным влияниям.  – Старые и скучные. – Подняв руки и не думая даже при этом покидать край утеса, словно издеваясь над возможными опасениями девушки или нарочно провоцируя их, чуть покачиваясь на носках сапог, царевич с аккуратной педантичностью укладывал пальцами волосы обратно на затылок, где им положено лежать в угоду прическе.
[indent] Закончив с избранным делом, он все таки отошел вперед, покидая обрыв с элегантной небрежностью лишь затем, чтобы подойти ближе к ванессе. Постоять мгновение в обдумываниях некой мысли и подойти еще ближе. И снова – еще ближе после небольшой очередной паузы в действиях, чтобы на этот раз черные матовые носки неизменных для всех повседневных выходов сапог уперлись вплотную к носкам её туфель.
- Нет, - подумав еще, сознался наконец асгардец, слишком с навязчивой пристальностью изучая испытующим взглядом лицо подруги, говорил при этом он приглушенно, почти на грани шепота. – Всеотец к моему прибытию никакого отношения не имеет.  Я лишь обеспокоился задержкой в твоем отсутствии в Асгарде, потому что дурное предчувствие подсказало мне грядущую беду. – Пока трикстер говорил, его пальцы вновь без всякого очевидного смысла то легким прикосновением оправили на плече девушки складку платья, которая и без их вмешательства лежала вполне удобно, то нашли на щеке ванки какое-то пятнышко и взялись сосредоточенно его оттирать.  – Поэтому я склонен настаивать немедленно сопроводить тебя обратно в Асгард, дражайшая моя, пока твоя неразумно растрачивая магия – или еще что – не послужило причиной этой самой беды.
[indent] Локи так увлекся найденным занятием, что сам себе удивился – ему не слишком было свойственно желание к кому бы то ни было прикасаться попусту, без осмысленной цели.  Но тонкость ситуации была куда больше не в том, что он это совершал, а том – ему это еще и нравилось.  Кожа у девушки была теплая, мягкая, легко поддающаяся малейшему давлению и при этом упруго восстанавливающаяся, едва оно ослабевало. Хотелось взять и переделать все в её облике самолично в угоду своему вкусу и усмотрению – от слишком вольной прически, привлекающей внимание распущенными локонами медных волос до слишком откровенного в своей тонкости материи платья, очерчивающего слишком вульгарно слишком много. Хотелось привнести в этот нежный образ больше тяжести материи и украшений, обозначающих издали любопытным страждущим взглядам, что смотреть на эту женщину слишком вольно непростительно.
- Так что собирайся, не вынуждай повторять дважды, - на смену подобным мыслям всегда стало приходить неприятное раздражение, тем еще более негативное, что конкретики понимания его первопричины не было. Досада всегда требовала действий, так что эту фразу Локи начал говорить к моменту, когда его рука сжала чужое плечо, а вокруг ног закрутилось – вспыхивая – зеленое сияние, а закончил, уже подталкивая этой же рукой ванессу в сторону дверей покоев в дворце столицы Ванахейма, куда доставил их портал.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

[indent] Портал – едва отчетливо зародившись зеленым всполохом возле – погас, исчезнув по одному жесту напряженной руки, ладонью сомкнувшей в кулак воздух  и с ним порожденные чары, потому что своенравная девица отказалась соглашаться воспользоваться любезным предложением, отчего Локи ощутил не только досаду. Ему отчего то не понравилось не только упорство, но и действие, разорвавшее меж ними всякий близкий контакт, как будто – гипотетически предполагая – ванессе это было неприятно. И это обижало – отсутствие постоянных порывов к тактильному подчеркиванию дружеских связей совершенно не означало, что таковые предполагаются кому то из этого союза дружбы быть неприятными, ведь он сам спокойно переносил практически с первых дней любые подобные порывы от Сигюн, если они случались. И не спешил едва ли не сбежать прочь – зачем?
[indent] Ничто человеческое богам не чуждо – можно было бы так перефразировать реплику одного мидгардского умника, и Локи даже не стал с этим спорить.  Находилось довольно много лиц, искренне полагавших, что трикстер был лишен большинства если не чувств, так точно потребностей, в которые охотно падали прочие ради забавы, слабости и удовольствия, оправдывая себя зовом природы, перед которым не устоять. В принципе ему даже страсть как ощущение было весьма хорошо известно, просто не было слабости пасть перед этим искушением. Когда существо живет многие века, ему очень быстро надоедает прожигать отпущенное время в бессмысленных любовных утехах плоти, буйстве пьянства или неограниченности поглощения пищи, если – конечно – это существо достаточно высокого интеллекта. По части всевозможных извращений Амора дала ему по своему ускоренный курс познания, чтобы отвлекаться на это дальше даже ради банального любопытства, и когда что-либо, кроме реакции самого тела, перестает затрагивать в этом процессе, зачем вообще тратить на него время, когда можно с большей пользой провести минуты, изучить что-то новое по части знаний или магии. 
[indent] Поэтому Локи – ведя многим кажущийся монашеским образ личной стороны жизни – никаких проблем сам с этим выбором не испытывал. Его не отвлекали ни эти озабоченности звероподобными сношениями ради сношений, ни последующие моральные проблемы о том, что делать с ожидающим большего расположения созданиям, одарившим прежде усладами упомянутого толка, он был свободен от оков, которые и люди, и боги вешали на себя добровольно, но совершенно никак это не выводило к тому, что был вообще на это не способен.  И вот что за чувство пришло вторым к досаде, так отдаленно знакомое ускользающее негодование на небрежно отброшенные ожидания, хотя вряд ли трикстер мог в этот момент точно и корректно сформулировать даже для себя самого, чего именно ждал.
[indent] Ворчливо прокомментировав себе под нос злобным оттенком в голосе все, что он думал по поводу своеволия некоторых разбалованных вниманием дев, все таки последовал за ванессой по склону, не понимая, зачем ей взбрело в голову идти пешком до города, когда к услугам была такая экономия времени и сил.
- Если твой отец не справляется с такой банальной ситуацией, предположу вероятность, что Всеотец ошибочно назначил его наместником, стоит рассмотреть более толковую кандидатуру, - никак не унималась досада вкупе с злобой, и асгардец, шагая по узкой тропе вынужденно позади, не пытался даже удержать себя в выплесках этих желчных слов, сам толком не зная, зачем ему это надо.  Ему хотелось – вероятно – разозлить ванессу, чтобы хотя бы такой причиной она перестала разговаривать с ним с этой отстраненностью, как будто присутствие друга было ей досадной помехой, нарушившей планы. В то, что её отцу, столько лет как то справлявшемуся с своими обязанностями, вдруг неотложно потребовалась консультация дочери, Локи вообще не верилось, куда более вероятными рисовались другие возможные дела, больше свойственные девушкам.  Недаром же она завела эту шутливую песню про новых друзей, в каждой шутке бывает звучание правды, о которой стоит задуматься, пока не стало поздно.  – Я настаиваю, ты должна вернуться в Асгард. Фригга будет огорчена тем, что ты пропускаешь практики занятий, а Всеотец вряд ли одобрит такое своевольное нарушение оговоренных положений. - Требовательные ноты зазвучали слишком отчетливо и жестко.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~1200[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]