После засушливой жары Техаса Пенсильвания казалась промозглой и сырой. Серой и унылой. Небо в очередной раз затянуло бесцветное полотно туч, из которых то и дело проливались на тихие улицы города короткие летние дожди. Филадельфия во многом сохранила флер старого колониального городка, которым была лет сто пятьдесят тому назад. Джаспер мог бы найти в этом некую прелесть, если бы замечал архитектуру вокруг. Но ему было не до красот и особенностей города.

Каждый город, в котором он оказывался, виделся ему лишь очередной безликой остановкой на бесконечном пути в никуда. Он отмечал, по привычке, стратегические слабые места и удачные точки для возможной обороны, пути отступления и прочие полезные в бою вещи. Но не видел ни архитектуры, ни атмосферы городов. Да и какая могла быть атмосфера, когда все они были так ощутимо пропитаны безнадегой и обреченностью.

Мертвые города, наполненные ходячими мертвецами. Улицы Филадельфии, как и любого другого города, в котором ему довелось бывать, для Джаспера были наполнены лишь возможными противниками. Он видел опасность, таившуюся за чужими лицами. Кроваво-красный взор легко различал бьющуюся под кожей сеть кровеносных сосудов. Он слышал гул сердец, качавших жизнь по чужим венам. Города были наполнены добычей. Извечное противостояние, которое не заканчивалось никогда.

Это злило. Голод злил. Ощущение постоянного напряжения злило. Чувствовать себя одному во вражеском стану злило. Необходимость всегда быть начеку злила. Джаспера злило очень многое. Его гнало вперед это ощущение чужого враждебного дыхания на затылке. Непрерывное предчувствие опасности и тот животный ужас, который он неизменно ощущал от любого, с кем ему доводилось случайно встретиться взглядом. Смертные шарахались от него, не понимая толком почему. Бессмертные избегали его, прекрасно осознавая опасность. Невидимые простым смертным шрамы горели на его коже, отпугивая любых вампиров. Предупредительные знаки и отметки былых побед.

Только победителем Джаспер себя не чувствовал.

Порой ему казалось, что мир наполнен лишь скорбью и болью.

Филадельфия в этом плане не стала исключением. Он уже жалел, что задержался в этом слишком дождливом и старомодном городе. Здесь сама мостовая была пропитана историей. Если допустить оплошность, легко можно было напороться на призраков прошлого. Памятники героем гражданской войны и духи того времени. Джаспера и это тоже злило.

Шагая по мостовой вдоль стеклянных витрин лавок и закусочных, Джаспер Уитлок, надвинув кепку на лицо, стараясь скрыть в тени красный блеск глаз, в то же время привычно следил за обстановкой вокруг. Чужие враждебные улицы, пусть и полные призраков. В конце улице показались двое бессмертных… Джаспер втянул носом воздух. Старые. Их настрой считать на расстоянии не удалось, но, судя по всему, его они не приметили. Пока еще. До чего же он устал от этого дерьма. Вступать в конфронтацию не хотелось. И Джаспер, не глядя, свернул в сторону, шагнув в первую попавшуюся дверь.

Колокольчик звякнул над дверью. Запах кофе и яичницы с беконом. Светлое помещение стандартной закусочной, фактически пустой в это время дня. Тихий шелест радиоприемника за стойкой. Еле различимая мелодия. Аромат еды и теплой человеческой жизни. И нечто еще…

Весь мир был серым. Черно-белым, как в синематографе. И лишь ярким цветным пятном выделялась девичья фигура за дальним столиком.

Автоматически дойдя почти до самой стойки, Джаспер замер. Девушка сияла, изящная, миниатюрная, в платье насыщенного сиреневого оттенка. Она казалась единственной настоящей вещью во всем лишенным красок мире. И она была бессмертной.

Джаспер почувствовал ее вампирскую природу сразу же – нечто столь постоянное и глубокое, что таилось в ее янтарных глазах. «Янтарь?»

Ее вид на краткий миг лишил его равновесия. Оставаясь стоять, словно застывший соляной столб, он в то же время чувствовал, что куда-то проваливался. Он падал и на мгновение потерялся в ворохе ощущений – чьих? Его собственных? Ее? Острая радость, почти ликование, переполнявшая грудь теплом, которое он не испытывал уже даже в момент насыщения, когда казалось, что украденная кровь вот-вот заставить мертвое сердце биться вновь. Надежда…

Но вместе с этим пришла горечь. Вот она уж точно вытекала из самого Джаспера. Он чувствовал, как она поднималась на поверхность – ожидание того момента, когда девушка с невозможными глазами разглядит его и ее лицо исказится страхом и омерзением, когда ее эмоции омоют его потоком неприязни и ужаса. Джаспер загнанно оглянулся. За стеклом виднелись те два вампир, прогуливавшихся мимо. Джаспер обреченно остался стоять.

– ...всё еще подаем завтраки, – донесся до него голос официантки. Он и не заметил, что она успела с ним поздороваться и произнести целую речь. Лицо официантки терялось в сером тумане вместе со всей обстановкой закусочной. Только девушка за столиком находилась в постоянном фокусе, притягивая взгляд. Ее лицо он видел в мельчайших деталях, как и все складки на ее платье, изящные ножки в туфлях на небольшом каблуке, обтянутые перчатками руки… Ее образ он унесет с собой. Он запомнит каждую деталь, но не будет запоминать ту бурю негативных эмоций, что с минуты на минуту у нее вызовет один его вид.

Отредактировано Jasper Hale (24-05-2020 08:36:55)

Стук ее каблуков по плиткам пола заглушал голос и сердцебиение официантки за стойкой.  Шорох ее юбки заглушал шум города за стеклом. Ее присутствие заглушало весь остальной мир. Джаспер растерялся. Невысокая, изящная девушка в сиреневом платье каким-то непостижимым образом заполняла собой все вокруг – пустую закусочную, Филадельфию и весь мир. Янтарные глаза смотрели открыто, взволнованно и поразительно уверенно. Без единой капли страха.

Джаспер прислушался к ее эмоциями. С каждым шагом, с каждым стуком каблука, ее эмоциональный фон читался все явственнее и четче. Ее настроение омывало его, словно морской прибой – теплой, мягкой волной. И не было в этой океанской глубине, что удивительно нежно, фактически ласково, выплескивалась на него, ничего враждебного, ничего испуганного, ничего… из того, что он привык ощущать. Ни отвращения, ни страха.

Ее улыбка лишила его равновесия. Ее спокойная, мягкая уверенность и поразительная, искренняя радость.

Эмоциональный фон девушки озарял его, словно поднявшееся из-за горизонта солнце… Он чувствовал тепло, исходившее от нее. Не физическое, но душевное. Ее готовность… поддержать его? Принять его?.. Джаспер на миг потерялся. «Что за странное колдовство?..» Он заворожено следил за тем, как она стянула с руки перчатку, находя этот простой жест поразительно эротичным. То, как ткань обнажала сантиметр за сантиметром белоснежной кожи… Джаспер удивленно моргнул.

Не отдавая себе в этом отчета, он взял протянутую руку – столь изумительно узкую и невесомую, но почему-то опалившую его пальцы огнем – и не пожал ее, но поднес к губам, коснувшись легким поцелуем тыльной стороны ее ладони. Ее кожа пахла свежестью нового утра и сладостью рассвета. Ее кожа благоухала чем-то родным и уютным. Чем-то до неприличия привлекательным. Нет, не кровью, чем-то куда более соблазнительным.

– Элис, – повторил он, так и не выпустив ее руку из своей. Он смаковал каждый звук ее имени. Оно казалось приятным на вкус. Но вся эта встреча… Всё было слишком странным. Слишком… Так не бывало. Да и она ведь знала его имя! Джаспер нахмурился. – Что это значит? Как ты меня знаешь? Ты меня ждала? Но откуда?..

Откуда она могла знать, что он окажется здесь, если он сам зашел сюда совершенно спонтанно? Вспомнились те кровососы на улице, которые фактически и загнали его в эту забегаловку. Что же получается, она с ними заодно? Неужели это была некая хитроумная подстава? Ловушка… Изумительная, невероятно теплая девушка, эмоции которой буквально кричали о том, что она рада ему, что она не боялась его… «Разве такое бывает? Нет, так не бывает». Идеальная приманка, идеальная обманка, чтобы усыпить его бдительность и сбить его с толку.

Джаспер неохотно выпустил ее ладонь. Пальцы ощутили прискорбную пустоту. Ее аромат всё еще витал вокруг него, а губы помнили мягкость ее кожи.

– Что тебе нужно? – спросил он резче, чем хотел, чувствуя, как непонятная горечь разливалась в груди. «Прекрасная ловушка». Ему безумно хотелось поверить ей, поддаться ее очарованию... Но ведь именно так и срабатывали самые лучшие западни. Стало обидно и печально.

Отредактировано Jasper Hale (30-05-2020 21:06:09)

Шквал эмоций, исходивший от Элис, чуть не сбивает его с ног. Пусть внешне он и не показывает этого, оставаясь неподвижным и хмурым. От нее не исходит угрозы. Теперь он чувствует это совершенно отчетливо. Ее тянуло к нему. Он ощущал эту тягу кожей, кровью, нервами – каждой клеткой своего тела. Мысли взволновано роились в голове. Ощущения… Его собственное внезапное влечение. Или это реакция на то, что он ощущал от нее?

Чувствовать эмоции окружающих было одновременно и даром и проклятием. Если не быть осторожным, если не помнить о собственных границах, о рамках своей собственной эмоциональной сферы, легко было потеряться в чужих чувствах. Попасть под их влияние. Принять их за свои. Джаспер за долгие годы практики давно уже научился разделять свои эмоции от чужих. Но сейчас… Когда его неожиданно переполняли непривычные ощущения… Он опасался, что грани размывались.

«Видела в будущем?.. Что за…» Растерянность была явно его собственной. От Элис веяло уверенностью. Она ни в чем не сомневалась. Ни в своих словах, ни в своих бьющих через край чувствах. И всё еще ни капли страха.

Закусочная и весь мир вокруг исчезли. Растворились в том эмоциональном вихре, в центре которого они вдруг оказались. «Точно колдовство», почти испуганно подумал Джаспер, но так и не отпрянул. Не сделал ни единого шага, чтобы вырваться из этого «колдовского круга». Даже, когда Элис шагнула ближе, безо всякого страха касаясь тонкими пальцами покрытой шрамами кожи. От этого легкого, невесомого прикосновения лицо разгоралось огнем.

И привычные инстинкты молчали. Первой реакцией Джаспера на любое прикосновение была оборона. Отбиться, защититься. Но сейчас, глядя в ее глаза цвета карамели и чувствуя кончики ее пальцев на своих скулах, он не ощущал потребности обороняться.

И это тоже пугало. Это пугало до безумия. То, что она каким-то непостижим образом обезоружила его… Пусть от нее и не веяло опасностью. Только нежностью. Даже трепет ее был ласковым. Ее волнение – наполненным любви и заботы. Желания.

Желание сократить даже это небольшое расстояние между ними и коснуться поцелуем ее губ прожигало грудь. Джаспер сглотнул, стараясь сконцентрироваться не на ее губах, а на словах, которые слетали с них.

Ясновидение... Конечно, он знал, что дары крови у вампиров проявлялись по-разному. У него были эмоции. У кого-то чтение мыслей, у кого-то что-либо еще. Видение будущего тоже вполне укладывалось в эту картину. Хотя раньше Джасперу не доводилось встречаться с подобным талантом. «Мария бы душу продала за новообращенного с подобным даром», подумал он и тут же ощутил горечь во рту. Вспоминать Марию и всё, что было с ней связано, не хотелось. Было даже жутко представить, что бы стало с Элис, попадись она к ней в когти. Мысль о том, что он сам был бы вынужден сделать, будь он до сих пор в ее войске, вызывала тошноту.

«Ты будешь счастлив…» Она отошла от него, столь же невесомо и плавно, как до этого подошла. Ее губы соблазнительно изогнулись в улыбке. Джаспер чуть было не подался следом, не желая, чтобы она отстранялась.

– Я… – начал он хрипло и замолчал, не зная, как продолжить эту фразу. «Я не верю»? Но он верил. Он верил, что она могла видеть грядущее. Весь ее эмоциональный фон буквально орал об ее искренности. Эмоции – это фактически детектор лжи, особенно сильные. И эта красивая девушка, это сказочное создание в своем лавандовом платье, лучезарной улыбкой и неземными глазами, говорила правду.

От ее искренней заботы голова шла кругом. От того нежного тепла, которое он так явственно улавливал от нее. Джаспер прочистил горло.

– Но ты видела будущее, – грустно проговорил он. – Но не прошлое. Я… – Он вновь умолк. «Я чудовище». Как сказать такое подобной девушке и не почувствовать, как разбивается собственное сердце? Поступки прошлого висели на нем, словно клеймо, словно неподъемный груз грехов, с которым был открыт лишь один путь – в Ад. В то время, как перед ним явно стоял ангел.

– Ты ошибаешься. Нам не по пути, – каждое слово всё же разбивало ему сердце.

Отредактировано Jasper Hale (10-06-2020 09:58:10)

Читать эмоции Элис было словно сделать глотку свежего воздуха после долгого пребывания в затхлом помещении. Джаспер пораженно ощущал каждый ее душевный порыв, каждое промелькнувшее ощущение так, будто оно было его собственным. Кристально чистое и столь явственное. Ее любовь, ее забота окутывали его подобного теплому, ласкавшему кожу летнему бризу. Словно воды теплого моря.

Лишь единожды в ее мягком уверенном тепле промелькнуло нечто, отдаленно похожее на страх… Но не страх перед ним. Нет. Она боялась разве что за него. Да и то лишь на краткую долю секунды, сразу же вновь вернувшись к своей решительной уверенности в своих чувствах. В возможности счастья…

Прошлое было в прошлом. В этом она была совершенно права, эта странная и поразительно пленительная девушка, видевшая будущее. Но именно из прошлого оно – это будущее – росло. Именно в нем зарождалось и зрело. Именно прошлые наши поступки и решения закладывали фундамент того, кем мы являемся, кем мы становимся.

Джаспер привык к тому, кем он являлся. «Убийца. Чудовище. Изверг»… Он свыкся со своей обреченностью. Со своей недостойностью. Он смирился с тупой болью в груди от осознания того, чем он стал. Тем, на что годился. «Джаспер, мой идеальный, бравый солдатик», голос Марии эхом звенел где-то в затылке. Хоть он уже и не мог сказать с уверенностью, произносила ли она хоть когда-либо эти слова, или это его собственное память играла с ним в игры. Даже вампирские воспоминания искажались по истечению времени. Бессмертие не хранило от людских заблуждений и слабостей. По крайней мере, ментальных.

Он свыкся с тем, что Джаспер Уитлок – тот, от кого шарахались бессмертные и люди. Он свыкся с тем, что его удел – чужой страх и ужас. Свыкся со своей ролью чудища из страшной сказки. Неприятная роль. Но иной он не заслуживал. Все положительные эмоции, которые он чувствовал от других, все они были направлены на кого угодно, но не на него… Потому что таковы были корни, растущие из его прошлого.

Если бы он видел сны, то и все они были бы кровавыми. Он и наяву, стоило Джасперу лишь прикрыть глаза, видел пред собой реки крови. Той, что он пролил. Не ради пропитания, но ради…

– Быть может, расскажу, – пробормотал он, не совсем отдавая себе отчета в произнесенных словах. Эмоции Элис отвлекали и волновали его сильнее, чем ему хотелось. Сильнее, чем он считал безопасным. Рассказывать о своем прошлом неземной девушке в сиреневом платье, что так изящно и красиво обтягивало ее хрупкую фигуру, не хотелось. Пусть она видела будущее, но она не видела прошлое. Если она не видела прошлое…

«То она не знает». Эта мысль больно кольнула сердце. Она не знала о тех проклятых реках крови. Почему-то эта мысль отозвалась какой-то непонятной вспышкой надежды. «Она не знает». Не знает, что он на самом деле обречен и безнадежен. Что ему не помочь. «Хотя как она может не знать? Она же видит шрамы…»

Несмотря на творившееся в душе смятение, боец в нем предвидел ее маневр почти так, словно он тоже мог видеть будущее. Едва заметные перемены в ее позе, поворот ступней и движения, крохотная замешка – всё это говорило о том, что она вот-вот кинется вперед. Нет, не нападая… Об этом красноречиво рассказывало ее эмоциональное состояние.

Но даже предчувствуя поцелуй, Джаспер оказался не готов к нему. Позволил поцеловать себя, не ожидая, какую бурю это легкое прикосновение вызовет в нем.

Ее губы казались мягче шелка и слаще… Он даже не мог сказать, слаще чего они были. Он не помнил ничего, что могло бы сравниться с их вкусом. Аромат ее дыхания обдал его неожиданным теплом. Всё в ней было мягким и теплым… Невозможным. Если бы его сердце билось, то в этот миг оно бы остановилось. Джасперу и показалось, что оно остановилось. Замерло в груди и забилось вновь. Он почти физически ощущал, как оно заколотилось под ребрами – болезненно и учащенно. Как кровь вновь заструилась по венам. Он почувствовал себя живым.

И всё, чего ему хотелось, было окунуться в ее запах полностью, растворится в ней и вдыхать ее дыхание полной грудью. Невозможная девушка сияла теплом и лаской. Ее поцелуй казался обещанием чего-то большего, настоящего и спасительного. Джаспер прикрыл глаза, наслаждаясь этим ощущением, что одновременно дарило умиротворение и будоражило кровь. Он пробежался ладонями по ее обнаженным предплечьям. Ее прохладная кожа казалась горячей.

«Если позволишь мне тебе помочь», вспомнились слова Элис. Произнесенные этим невыразимо мягким голосом, что каждым своими словом заливался медом в самую душу… «Но она не знает», больно царапнула прежняя мысль. Она не знала его прошлого. Не знала, что ему не помочь. Сердце болезненно сжалось от этого осознания. От досады, от безнадежности ситуации. Теплая, сияющая Элис… Ей было не место рядом с его холодной тьмой. Сердце сжалось в каменный ком, тяжко рухнувший в пятки.

Боль захлестнула Джаспера с головой. Не солдатские инстинкты, но вампирские рефлексы – молниеносное движение, быстрее человеческого взора, и вот он уже прижал Элис к дальней стены закусочной. Руки стальной хваткой вцепились в ее белые плечи. Человек ощутил бы боль. Ее изящные ножки в туфельках на небольшом каблуке висели в воздухе. Янтарные глаза смотрели невыносимо прямо ему в душу. Аромат ее волос окутывал их вместе с теплом ее кожи и сладостью ее дыхания.

И это тоже причиняло ему боль. Джаспер глядел красными взором в ее красивое лицо. Губы все еще помнили вкус ее. Тепло, мягкость. Ощущение этой живительной заботы… И всё, чего ему хотелось, было поцеловать ее вновь и позволить ей спасти его, окунуться в это мягкое тепло, поверить в возможность… Но ему казалось, что кровь на его руках никогда не высохнет. Он замарался слишком сильно. «И позволить себе поверить, значит только утянуть ее с собой». Обречь ее на тьму, которую она не заслуживала. Она была слишком светла, слишком хороша. Он же мог лишь утянуть ее  с собой в бездну. Ее попытки спасти того, кого уже давно было не спасти, обрекали только ее саму. Как бы ему ни хотелось поверить в обратное.

– Мне не помочь, – прохрипел Джаспер, чувствуя, как все в нем рвалось к ней, и как сердце разбивалось в груди.

Исходившее от нее возбуждение пронзило Джаспера насквозь, жидким огнем разлившись по венам. Оно горячило кровь и отзывалось в нем самым столь же сильным ответным ощущением… Или же оно пробуждало в нем то, что таилось в нем и само по себе? Девушка перед ним, столь влекущая и обжигающе живая, несмотря на свою вампирскую суть, казалась удивительно… близкой. Не только физически, в пространстве, но и духовно. Джаспер никак не мог избавиться от странного ощущения, испытываемого, стоило лишь заглянуть в ее глаза.

Она смотрела на него так, будто бы знала его. Будто бы на самом деле видела его. Не то, что он мог ей дать, ту пользу, которую он мог принести, как красноречиво – стоило ему лишь самого раскрыть глаза на очевидное – кричал расчетливый взгляд Марии. Не тот ужас и ту боль, что он приносил, отражавшуюся в испуганных глазах тех бессмертных, с кем он сталкивался обычно. Не все то, чем он боялся быть и за что себя ненавидел. Нет, она видела именно его. Того его, которого сам он даже не мог разглядеть.

Это пугало. Страх и возбуждение – его собственные – кружили голову. От нее всё так же не исходило страха. Лишь вспышка веселья, жаркое желание, уверенность и – Джаспер невольно сглотнул, ощутив, как повеявшая от Элис эмоция болезненно резанула его собственное сердце – короткий укол боли. Ее слова заставили его задохнуться. Перспектива того, что она могла исчезнуть из его жизни столь же стремительно, как в ней появилась, вдруг показалась ужасающей. Она казалась сияющим центром всего мира – по сравнению с ней меркло всё остальное. И мысль о том, что она могла растворится в неизвестности, забрав с собой свою яркость и этот невозможный взгляд, которым смотрела на него… Эта мысль казалась чудовищной. И ему стало ясно, что уйди она сейчас, он попытается вновь отыскать ее. Даже убеждая себя в том, что этого делать не следует.

– Нет. – Голос предал его. Слово сорвалось с губ до того, как он вообще решил что-либо ответить. – Останься.

«Эгоист. Проклятый эгоист». Джаспер отчетливо осознавал, что поступал предельно эгоистично. Если бы он думал о ее благе, то отпустил бы, не позволил своей тьме коснуться ее. Не позволил себе коснуться ее… Только тут он осознал, что до сих пор прижимал Элис к стене и, смутившись, отпустил ее, поспешно и неохотно сделав шаг назад.

Пальцы все еще ощущали мягкость ее кожи. Губы – вкус ее губ. Ее аромат кружил голову и тревожил чувства. Та боль, что он улавливал от нее, прожигала сердце кислотой. Это он ее причинил ей? Он сделал ей больно?! От одной этой мысли становилось тошно от себя самого. И одна эта мысль должна была заставить его уйти. Позволить ей уйти, пока он не причинил ей больше боли. Но эгоистичная часть его не хотела отпускать.

– Прошу прощения… – проговорил Джаспер неловко, не в силах взглянуть вновь в ее глаза. Он боялся не увидеть больше того взгляда. Он боялся увидеть на ее красивых чертах привычное полное неприязни, страха и отвращения выражение… Но от нее они не исходили.

Эта девушка ставила его в тупик, лишала равновесия и присутствия духа. Решимости.

Разумно было уйти. Позволить ей ускользнуть… Джаспер невольно качнул головой. «Нет». Ну и где же его хваленная решимость? Почему он ощущал себя таким растерянным? «Колдовство», подумал он шутя и сам невольно усмехнулся. «Прелестная ведьмочка. Приворожила». И ведь, если отбросить всю шелуху самобичевания, то он всё уже решил. Как только впервые посмотрел в ее глаза и почувствовал, что умирает заново одного лишь ее взгляда. Конечно же, он всё решил. «Прости, ведьмочка».

– Расскажи побольше о своем видении, – подняв взгляд на ее лицо, негромко проговорил Джаспер и, улыбнувшись, жестом предложил присесть за тот же столик, из-за которого она поднялась при его прибытии. – Элис… – Ее имя приятно щекотало нёбо и заставляло улыбаться шире. – Элис. – «Надеюсь, ты увидишь, когда настанет всё же время уходить». Что бы она ни видела в нем, он помнил, чем он был. Тьмой, не достойной ее света.

Отредактировано Jasper Hale (12-08-2020 15:18:45)

Запах живой, теплой крови, исходившей от официантки, всё еще витал в воздухе, в то время как Элис говорила о животной крови и подобном способе пропитания. Джаспер не мог бы вспомнить лицо официантки, если бы его попросили ее описать, но аромат, исходивший от нее, чувствовал явственно. Для смертных самым аппетитным запахом в закусочной являлся аромат свежего кофе и жареного бекона, для вампира же – тот пульсировавший под кожей горячий поток живительной крови, струившийся по венам девушки в фирменной униформе с нелепым чепчиком.

Джаспер ощущал инстинктивный голод, просыпавшийся глубоко в груди и жадно сжимавший мертвое сердце. Всякий раз, стоило ему оказаться вблизи человека, как хищник давал о себе знать. Это было сильнее его и никак не связано с его собственной волей и устремлением. Вампирский голод, той или иной интенсивности, скребся по венам при любом намеке на добычу. За время, прошедшее с момента своего обращения, Джаспер привык к этому инстинкту. К той непрерывной, рвущейся на волю звериной части себя. К тому монстру, что жаждал лишь крови. Любой ценой. Прямо сейчас.

«Ты видишь мои глаза», сказала она, и он вновь потерялся в их янтарной глубине. Голодный зверь притих, но никуда не исчез, всё еще тревожно отмечая присутствие совсем вблизи «добычи» с кофейником. Джаспер старался не потерять нить ее рассказа, не позволить своему вниманию ускользнуть – ни в бездонную глубину ее глаза и поразительную мягкость ее губ, что красиво двигались по ту сторону столика, то и дело открывая изящные ряды зубов и красный язычок, ни в сторону вечно голодного хищника, фоном следившего за передвижением по помещению официантки.

Он старался вникнуть в ее слова, понять. Исходившие от Элис эмоции приятно согревали и, как ни странно, успокаивали. Ее тепло окутывало уютом и придавало уверенности. «В чем? В ее словах?»

– Не убивать? – переспросил он, вглядываясь в необычайный цвет ее светящихся глаз. «Так значит, именно человеческая кровь придавала вампирским глазам алый оттенок». Он никогда не задумывался об этом. В теплых глазах Элис блестело солнце, которого не было. Она сама была солнечным светом. Тем самым теплом… – Питаться кровью животных? – Джаспер знал, что это было возможным… В качестве экстренной меры, чтобы совсем уж не изголодаться, если не имелось нормальной крови. Кровь животных питала плохо, придавала меньше сил… Да и вкус был очень уж на любителя.

– Разве это жизнь… – пробормотал он, вспоминая свой вынужденный переход на кровь животных, случившийся с ним однажды, несколько десятилетий тому назад. Это было скверно. Поплатилось потом первое же поселение, на которое он наткнулся с голодухи. Повторять этот опыт не хотелось. Но глядя в ее светлое лицо и чувствуя исходившее от нее воодушевление, скептицизм Джаспера даль трещину. «Если ее это сделает счастливой… Что?! Что я несу… Я же ее не знаю даже».

Но ощущение было совершенно противоположным. И ее слова о первом ее видении о нем лишь подтверждали эти чувства. Искренность просвечивала в каждом звуке ее голоса, касалась его мягким теплом солнечных лучей и согревала. Но чем он заслужил такой подарок судьбы?

– И когда ты стала такой? – спросил он, задумавшись о том, как долго она уже ходила по Земле с его образом в памяти. Эта мысль была странной… Что кто-то мог думать о нем в то время, как он… Взгляд упал на его собственные руки, лежавшие на столешнице. Вереницы белых шрамов – отпечатки чужих клыков и челюстей. Следы былых битв и кровопролитий. Запах крови с удвоенной силой ударил в нос, раздражая нервы и будоража звериный голод.

Официантка с блокнотом и карандашом остановилась у столика.

– Прошу прощения, но по правилам нужно заказать что-нибудь, если вы собираетесь занимать столик… – Она неуверенно кивнула на табличку, висевшую за стойкой.

Запах крови сочился алой дымкой по воздуху – невидимой, но ощутимой, заставлявшей монстра внутри жадно клацать зубами. Джаспер резко повернул голову, уставившись кроваво-красным взглядом на официантку. На ее шее билась вена. В такт этому биению ворочался голод. Зверь жаждал горячей, ароматной крови. Зверь жаждал вспороть ей горло и залить всё здесь багровым потоком…

Всё случается быстрее скорости мысли. Реакции хищника за прошедший век стали его второй натурой. Или даже первой. Жажда, бурлившая во взбудораженной встречей с Элис крови, оказывается сильнее и стремительнее голоса разума.

Когда красная пелена спала с глаз, и он стоял, наклонившись, над телом официантки, чувствуя, как кровь горячими подтеками стекала по подбородку, Джаспер подумал, что, наверняка, поступил так чуть ли не специально. Почти намеренно саботируя то хорошее и светлое, что намечалось. Казалось, что он сознательно поддался своими звериным импульсам, чтобы наглядно показать Элис насколько она ошибалась… Какое чудовище он представлял из себя на самом деле. Ужаснуть ее, оттолкнуть ее… Боже, он ведь на самом деле оттолкнул ее!

Джаспер почувствовал тошноту. Не от нападения на официантку, не от жадно выпитой человеческой крови, аромат которой наполнил собой все помещение. А от воспоминания о том, как Элис, пытаясь его удержать, отлетает в сторону и падает на пол…

Уитлок резко повернул голову, глядя на девушку рядом с собой. Чувство вины, болезненно захлестнувшее сердце, на миг затмило даже исходивший от нее шквал эмоций.

– Ты не ранена? – прошептал он. Почему-то говорить в полный голос не получалось. Кровь запятнала ее платье, разводы покрывали руки и плечи. Человеческая кровь, не ее собственная. «Значит, не ранена». Он протянул руку, чтобы повернуть ее к себе и удостовериться, что все в порядке. Но, заметив, что с его собственных пальцев все еще стекала кровь, опустил руку, так и не коснувшись ее. Стыд. Как он смеет дотронуться до нее? Замарать ее своим чудовищным прикосновением. Разве он сделал не достаточно уже?! Позволил ей попасть под удар… Одно дело увидеть и совсем другое – быть отброшенной в стену…

– Я… – Никакие слова не могли это исправить. Да и что исправлять? Ты ведь хотел открыть ей глаза на свою истинную суть? Вот и получил.

Только сейчас Джаспер заметил исходившие от Элис эмоции. Взгляд карамельных глаза, с которым она уставилась на истекавшее кровью тело официантки на полу. Жажда… Он чувствовал ее желание. «Жизнь, как она есть», сказала она чуть ранее… Но сейчас, столкнувшись с живительной и такой манящей человеческой кровью, оказавшейся совсем близко – всего лишь поддаться вперед и погрузить зубы в все еще живую пульсировавшую вену… Сейчас она испытывала соблазн поддаться.

Джаспер не обладал даром предвидения. Но в этом краткий миг он отчетливо представил себе картину будущего: вот они оба с ярко-красными глазами, оставляя после себя вереницы обескровленных трупов, путешествуют по миру, занимаются любовью на окровавленных простынях, в то время, как мертвые тела хозяев постелей валяются рядом на полу. Им ничего не страшно. Им ничего не нужно. Весь мир принадлежит им…

Это была красивая картина. Но черты Элис в этом беззаботном и бесстыдном будущем расплывались, становились жестче и чужим. Она не была похожа на ту светлую девушку, которой он увидел ее сегодня. Она не была похожа на себя… Это была пугающая картина.

– Элис. – Джаспер поспешил стереть кровь с подбородка, и, взяв девушку двумя пальцами за подбородок – на коже остались красные следы его пальцев – заставил отвести взгляд от тела и посмотреть на себя. – Элис, пойдем отсюда. Двадцать восемь лет, говоришь? Очнулась неизвестно где? Звучит интригующе… – Он улыбнулся, болтая дальше, чтобы отвлечь ее от вида и запаха крови. Официанта на полу всё еще, хоть и с трудом, но дышала. – То есть, ты не знаешь, кто тебя обратил? Или всё же знаешь? Пойдем отсюда. Куда ты хочешь?

Его самого всё еще трясло от аромата крови и ее горячего вкуса на языке. Но Элис и буря ее эмоций, налетавшая на него, подобно стае юрких птичек, были сейчас важнее всего.

Отредактировано Jasper Hale (01-09-2020 15:59:59)