[indent] Против Асгарда Ванахейм сражался дольше многих миров, на которые обрушивалась мощь единой армии, но прискорбнее было и то, с каким упорством своевольные ваны восставали против владычества Одина снова и снова. Так было и в этот раз, но вот уже пятнадцать лет как обещали мир новые решения Всеотца о том, что этому договору подспорьем быть житью Ньёрда – их царя прежде - в Асгарде пока местными землями заниматься будет верный правителю Мимир – ас добрый и мудрый. Ваны имели разные народности как и асы, обобщенные сутью своей и миром обитания, единым для них был и тот пласт, что пролегал происхождением много раньше появления асов. Их мир был полон магии – первородной, древней – которой ваны почти разучились пользоваться да и пользуясь, больше подчиняли её на примитивном уровне, по наитию.
[indent] Локи, второй по рождению сын Одина, в ту пору был еще молод по меркам асов – ему едва ли минуло семь веков, - но уже являлся повидавшим жизни в бою воином. Увлеченный магией, постигавший её уже многие годы он любил оказаться в Ванахейме, где мог предаться практике увлечения без посторонних глаз и лишних усилий. Пока Тор развлекался со своей верной троицей и Сиф, отчаянно доказывающей, что она воин не хуже мужчин, второй принц охотно согласился на просьбу матери. Фригга просила его не позже как сегодня утром спешно отправиться в Ванахейм по важному делу – помощи просил Мимир, чьи воины внезапно пропали без вести у Северных берегов. Занятый устранением бед войны и укреплением власти, наместник не мог найти достаточно времени для расследования в котором предполагал участие магии и больше всего боялся причастности местных.
[indent] Северные берега были одним из самых красивых мест Ванахейма. Здесь малонаселенные земли переходили в бесконечную полосу каменистых пляжей и бухт, образованных меж утесами, за ними же начиналось бескрайнее синее полотно морских вод. Небо почти всегда было пасмурным и солнце едва могло пробиться сквозь пелену тумана, зато ветра были теплыми в отличие от тех, что царили в землях Севера. В том и была географическая ирония, что имея такое название от Севера эти земли были очень далеко и лежали ближе к средним широтам. В этом были все ванахеймцы – точность не являлась их коньком, так же как не являлась и рациональность.
[indent] Юноша шел вдоль линии отлива почти погружаясь в мягкий песок на всю высоту подошвы сапога из мягкой телячьей кожи и наблюдал за кровожадным пиршеством чаек на прибрежных валунах, обнаживших свои тела из воды. Царил мир и покой, обволакивала уединением тишина и асгардец чувствовал редкое для его души умиротворение. Свободно опущенные вдоль тела руки были полностью расслаблены, шаг был неспешным, лицо выглядело миролюбивым и приветливым. Черные одеяния – по которым издали в  Асгарде совершенно точно могли опознать принца – никак не мешали ему в этот теплый и пресыщенный влагой воздуха день.
[indent] Локи однозначно и без сомнения ощущал в этом месте присутствие магии, она наполняла все вокруг, но разве это есть гарантия того, что можно из горсти песка сразу вынуть нужную искаженную песчинку? Так и с обилием магии – невозможно в большом присутствии её сразу угадать использованные чары, и все же они совершенно точно были. Что-то вынудило опытных солдат свернуть с патруля и двинуться в эту сторону и хотя Локи не был высокого мнения о уме большинства асов, но понимал как много усилий надо сподвигнуть сойти с приказа сразу десять воинов.
[indent] Следы оборвались у кромки мокрого песка – их давно затянуло пресыщенной водой поверхностью, но дальше по побережью начинался серп каменистой бухты, вытесанной водой в тверди утеса. Присев на корточки, юноша протянул руку и прикоснулся пальцами к последнему из следов, но не почувствовал ничего. Воинов не вели сюда чарами, они шли сами – но зачем? При всей их пустоголовости вряд ли разом овладела нестерпимая жажда суицида.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~700[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

[indent] Не легким трудом было любому существу в Девяти мирах подкрасться незамеченным к Локи. В свои семь веков он видел немало сражений и смерть как она есть без всяких романтических ликов, чтобы оставаться невнимательным и беспечным, склонился больше к тому, что смертные однажды откроют для себя как паранойю, а до той поры – подозрительность. Так что принц был удивлен – хоть виду не подал – тому как близко к нему подобрался этот ребенок без того, что асгардец его заметил. Природная недоверчивость сначала едва не стоила девочке жизни, ведь застигнутый не вовремя врасплох шлепаньем мягких ступней о воду юноша почти схватился за кинжал и был готов его метнуть. Друзья к Локи потому никогда не подкрадывались. Хотя и не было у него ведь друзей как таковых, только знакомые да приятели.
[indent] Поднявшись прежде с положения присяда, в котором пребывал, он посмотрел на девочку перед собой взглядом долгим и испытующим, в котором – все же – совершенно точно читалось любопытство. Принц не имел слишком много против к нарушению субординации, хотя и находил ту очень важной частью формирования правильных манер общества, но здесь его удивило то, что ребёнок совершенно не выказал страха к незнакомцу. Не единожды в своих приключениях юноше приходилось встречать морок столь искусный, что нет шансов почуять погибель, пока не станет поздно. Он привык к тому, что доверять будет лишь глупец или самонадеянный вроде  Тора, хотя братец редкостно глуп, не нужно сложных метафор. Перед Локи же было совсем дитя. Она смотрела на него с тем самым доверием, которое он так низко оценил для чужака, и заинтересованностью в больших лазурных глазах в тон горизонту у линии моря.
- Привет. – хотя дружки Тора охотно раздавали для него ярлык сноба, зазнайки и высокомерного насмешника, сам Локи не представлял внутри лишь одну грань, он был многогранен и потому способен не к одной только вариации себя. Он менялся, адаптируясь к ситуации или тому, кто перед нем. – Все верно, я – Локи. – юноша, что редко наблюдалось на его лице без важного повода, притворства или общения с матерью, улыбнулся. Бессмысленная болтовня обычно раздражала его уши, но этот ребенок веселил ею, а не злил с порывом уйти. – Приятно познакомиться, Сигюн. – Эта простодушная забота, вот что его позабавила. Разве что ребёнку ведь и будет дело до существа, которое он впервые видит, и все же это было странным образом приятно. Их воспитание готовило выносливых воинов, а потому о Локи давным давно никто не беспокоился. Кроме Фригг. Но она была его матерью, а здесь все же честь доброго отношения от чужого, пусть только ребёнка. – Я не заблудился вовсе, а пришел сюда специально, знаешь, ищу кое-кого. – Искренность не была козырем принца, но в его голову вдруг пришла мысль, что эта девочка могла и видеть пропавших, если гуляла здесь тогда, и потому Локи взял лестный для любого ребенка тон – честность. – Ты случайно не видела здесь солдат, тех, что обычно охраняют поселение? – Светлые глаза с зелеными искрами в глубине в этот момент наблюдают за девочкой слишком уж пристально, он готов подхватить каждое её слово и мгновенно опознать в том ложь. – Наместник очень беспокоится за их судьбу и ты бы очень мне помогла, Сигюн, если смогла пролить свет… - Локи словно и не дышит, весь подобрался струной в напряжении. Длинные пальцы неощутимо танцуют по жесткой складке одежды – удлиненного жилета из плотной кожи с металлическими нашивками – как знак того, как волнительно юноше это ожидание.
[indent] Он не думает о том, насколько красиво это дитя, не взвешивает его разумность, не испытывает потребности к умилению или восторгу как обычно свойственно многим при виде очаровательных детей. Локи видит в ней лишь возможный источник нужной информации и только это захватывает и удерживает его. Если бы он знал в этот миг, как вздумали плести судьбы его нить норны, изрядно удивился – а может и испугался. Но Локи не ведал будущего, оно было скрыто за многими покровами, и потому беды трикстер не чуял и не ждал. По его ощущениям, девочка обладала удивительно теплой и располагающей как у всякого бескорыстного и наивного существа аурой.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~700[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

[indent] Сыновья Одина – Всеотца настолько различными вышли, что можно заподозрить у них совершенно разных родителей.  Хотя оба были высоки и хороши на вид, против белокурого массивного прямолинейного и громогласного Тора трудно смотрелся в тандеме черноволосый худощавый Локи, манеры которого всегда были безукоризненно вежливо, а тон вкрадчив. Когда они были совсем детьми, разница между ними не была так броска. Как всякий старший брат Асгарда, Тор доказывал лишний раз свое мужество перед девицами и дружками, изводя младшего брата, а младший брат немедленно таил обиду и расплачивался ловко и метко позднее и не так открыто, зато нередко злее. Один не видел в этом беды – это была совершенно нормальная модель взаимодействия мальчишек, но сердобольной Фригге – знающей великую тайну Асгарда – всегда казалось, что уязвим и обделен младший, и оттого увлекла она его – страждущего знаний – в обитель магии, навсегда разорвав робкую надежду к схождению братьев душой и взглядом. Воины Асгарда не уважали магию, считая её женской наукой и отдавая почести другим проявлениям доблести, а Локи  - познавая искусства эти дальше знаний, что давала Фригга – быстро признал для себя, что победа в итоге наименьшими жертвами куда выгоднее жертв с возможностью сверкать мускулами.
[indent] Локи в самом деле и поныне, за семь веков жизни, все еще оставался худым, а нелюбовь к отпусканию бороды и хаосу в волосах делало его лицо женственным и совершенно юным. Стоя перед ванкой, со стороны он не казался много старше её, им дали может быть лишь лет пять различия. Но возраст отпечатывался в глазах  - больших выразительных и всегда настороженных ко всему глазах принца, все семьсот лет.  Он подумал еще в какой то миг, что девочка просто недостаточно сообразительна и оттого не осознает, кто перед ней и с кем она так вольно держит речь.  Но еще подумал и о том, как занятна эта маленькая ванесса, с простотой равного обращающаяся к асгардскому принцу, но без цели его принизить или оскорбить, а по недомыслию.
Смешная девчонка.
[indent] У них с Тором больше не было близкой родни, вовсе не было сестер. И глядя в бездонные глаза девочки, принц подумал о том, будь у них младшая сестрица. Наивное маленькое существо, умеющее любить, но не анализировать, доверчивая глупышка, которой легко внушить и восхищение, и обожание к братьям совершенно простыми манипуляциями. Чем больше проходило лет, тем дальше Локи сам уходил от прочих компаний и находил для себя это удовольствием удобного одиночества, но тем же временем не ощущал себя довольным. Неведомая пустота цеплялась за него, тянула обратно к обществу – к одобрению отца, любви брата, нежности матери. Без них он не чувствовал себя целым, но с каждым годом все яростнее отказывался это признавать как будто считал чем то унизительным это состояние потребности в чьей то любви и принятии.
Была бы у нас младшая сестра… я мог бы обучать её, советовать, наставлять, и она была бы достаточно умна, чтобы понимать меня в этом презрении к глупым бравадам Тора и его дружков.
[indent] В голове юноше образ несуществующей сестры почему то сразу обрел душевные и нравственные черты Фригги, но визуальный вид её оставался размытым и неясным, черты никак не подбирались и в конце концов обрели сходство с маленькой ванкой, что была рядом в эту минуту и породила в нем такие мысли. От погружения в теплые раздумья в глубинах душевных чертогов облик принца стал мягче.
- Жаль, что тебе они не попались. Посмотри, - он вытянул руку, привлекая внимание девочки и указывая на затерявшийся у края столкновения зелени и песка отпечаток стопы, - видишь, вот там обрывается след.  Он отпечатался глубоко, значит, шел человек тяжелый или несший что то тяжелое. А форма отпечатка похожа на стандартный идущий от сапог, что носит стража.  Это говорит нам о том, что как минимум один из стражников подходил к этому месту и нет доказательств, что после шел обратно.  – Ощущая меж лопаток недоброе давление чего то незримого с того момента, как для обращения внимания к следу подошел к девочке совсем близко, юноша обернулся и взглянул на воду прищуренным взором.  – Если же он не пошел обратно, Сигюн, то отчего? Ждала ли его здесь лодка и на ней он покинул берег? Или лежит вдоль побережья тайная тропа? Отыщись здесь его оружие и одежда, можно подумать, что в жаркий день солдат решил искупаться  - но кто же в здравом уме иначе шагнет в воды в полном облачении, в котором там годно лишь утонуть как камень?  - На самом же деле Локи не спрашивал девочку, он лишь рассуждал вслух, как рассуждают при домашнем питомце, зная что тот все равно не ответит по недостатку мыслительных способностей.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~700[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

[indent] Локи испытал внезапный приступ веселья, сам не зная от чего именно, и тихо засмеялся – почти беззвучно. Колдун! Как лихо однако слава расходится по всем уголкам к самым неожиданным  местам. Но в то же время было в этом нечто приятное – асгардцы высмеивали магию, но страшились её, не было  - кроме бравады троицы брата – асов, что дерзнули бы в лицо бросить вызов Локи. За безобидной внешностью скрывался пропитанный хитростью натуры острый ум, а обид Локи никому не прощал, мстил безжалостно и нередко в конце, после прохождения всех пыток что принц уготовил, прощением становилась смерть. Страдания обидчиков и неприятелей были для него лучше самого пьянящего меда за пиршественным столом Одина и наслаждаться ими Локи умел как никто, вкушать медленно и с эстетическим восприятием.
[indent] Когда Локи был ребенком, лишь вступившем на тропу магии, Амора – тогда уже ученица Карниллы – тоже не боялась его и в дружбе  - или её подобии – делилась с ним своими уроками. Но времена утекали как дым, их отношения теперь уже были совершенно не так невинны и точно не дружественны. Теперь Локи был сильнее, и в желании отстоять свое превосходство бывшая подруга скоро поняла, как глупо просчиталась, решив играть с ним в состязание магии, хитрости и коварства. Даже царившая между ними одно время назад страсть не спасла её от изменения статуса в списках принца. Они все еще виделись и общались, но никогда больше меж ними не возникало того доверия и тепла, что были когда то. При всех многочисленных своих талантах и определенных неоспоримых достоинствах боли в сердце своем асгардец страшился больше смерти, был категоричен в суждении всех, кто нарочно или по незнанию стал источником этой боли любой силы и прощать не умел. И все таки скучал по тому забываемому уже чувству дружбы, но уже терял ему название….
- Колдун, значит? – через плечо наблюдая за девочкой, с усмешкой переспросил трикстер.  – Может быть. Но магия не всесильна, у  неё есть свои и очень строгие законы, которым необходимо следовать, дитя. Если их нарушать, будут жуткие последствия для всех миров.  – Он хотел в одном порыве съязвить, чего же  ванесса его не боится, раз он страшный колдун, но вовремя пришпорил себя напоминанием о том, что говорит с ребенком, а не ехидным злопыхателем и нет нужды язвить. Дети по другому видят мир, она или не поймет его тонких сарказмов в речи, или испугается, и это ничего не даст кроме как избавиться от её навязчивого общества – но так ли ему это важно? 
- Если бы все в ней было так просто, маги давно взяли бы власть над Девятью мирами, - принц издал звук, схожий с насмешливым фырканьем. Он уже развернулся к девочке и теперь от неё смотрел наверх, туда, где сотворенный древностью над линией моря вздымался серый утес, изломанный - как старый воин шрамами – ударами времени и моря. Обломки его каменной плоти окружали все вокруг и ткали ту прерывистую нить дороги, по которой к пляжу подошла маленькая ванесса. Не заметь Локи прежде её удивительной ловкости и грации, усомнился бы что по той тропе из раскиданных на берегу моря валунов способен пройти не то что ребенок, но взрослый. Когда прилив надвигался, эти камни должны были совершенно скрываться из виду, открываясь в час отлива. Но даже тот кто знал эту дорогу, не рискнул бы пройти здесь в час, когда море её прятало – судя по всему, Локи имел право предположить, что прибой здесь налетает с впечатляющей силой, разбиваясь об эти самые скрытые под поверхностью воды массивные валуны. Нет сомнений, что любая такая волна опрокинет, собьет с ног и понесет в своих объятьях сначала на камни, а потом обратно в море, но одного удара о валун достаточно даже хорошему пловцу, чтобы отключиться. Это могло бы объяснить, как сгинул в пучине один солдат – допустим, на камнях в бухте оставил одежду – приметив их в отлив -  и решил искупаться, не успев обогнать прилив. Один – но не десяток, и поэтому версия снова сыпалась, как песочный замок под натиском волн, что начало уже злить принца, который не любил ощущать себя беспомощным или недостаточно умным. – А ты можешь проводить меня к той бухте, о которой говоришь? – в попытке отыскать новые зацепки, решился трикстер на эту безумную мысль в озвучивании, посчитав, что если прошел ребенок, то ему вполне достаточно сил и ловкости повторить этот трюк.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~700[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

[indent] Глаза принца угрожающе потемнели. Насмешки над собой он сносил часто, но лишь стесненный волей Всеотца и правил двора, и только от брата сотоварищи, но ехидства от чужеродной девчонки не ждал и сносить был не намерен. Неизвестно, чем бы обернулся для неё закипающий вулканической лавой гнев асгардца, если бы он не встретился напрямую взглядом с её лазурными глазами. И утихла, улеглась покорным зверем злоба от созерцания в них непорочной чистоты помысла и простодушной искренности мысли, ибо все это дало возможность – даже против негодующей воли – принять то обстоятельство, что не было в том насмешки, не собиралась девчонка его достоинства уязвить, для неё лишь вполне естественным было чего-то не знать или не уметь.
[indent] Не равные ничему прежде им виденному были эти глаза. В священных источниках у норн ищут прозрения относительно будущего, и здесь – казалось – лишь стоит глубже заглянуть, не зеркало души, но истина Девяти миров откроется. Локи даже не сдержался от мимолетного искушения, вглядываясь – наклонился ближе, но увидел только безмятежном моря, убаюкивающую и дразнящую невиданным покоем для любой мятущейся души.  Будь на его месте кто иной, стоило заподозрить низменный порыв до красоты беззащитного юного создания, но интерес Локи был иного толка. Если и хотел он дотронуться до девочки, то лишь чтобы убедиться в её осязаемости, ведь чем дольше смотрел, не моргая, в её изумительного очарования глаза, тем отчетливее вспоминал старинные легенды смертных о диковинных девах, словно наваждение восстающих из тумана и сладкими песнями ведущими за собой на смерть. Он – маг, существо, лишенное давления похотливых страстей на разум, - и сам едва ли был готов утверждать, что способен легко отринуть наваждение этого взгляда и не совершить, не глядя, глупость….
[indent] И ожидаемо совершил, запоздало опомнившись – лишь когда мягкая подошва сапога оказалась на мокрой поверхности второго или уже третьего валуна от берега. Вокруг нарастало беснование пучины, накатывающей все яростнее волны на берег и взрывами брызг, разбивающихся о камни, окатывающей асгардца. Он имел достаточно гибкости, чтобы без труда выдерживать удары стихии на этом нелегком пути и с необъяснимым для себя трепетом следил за качающейся вдалеке девичьей фигуркой, словно всерьез опасался – не убилась бы.
[indent] Волны все свирепее набрасывались на берег, трепали его, терзали в неуемной злобе поглощения. Предпоследний до берега валун словно именно принца и ждал, стоило тому лишь перенести весь вес с прыжка на него, как камень треснул, крупными комьями осыпаясь из под ноги и увлекая Локи за собой в море. Плавать юноша умел и более чем хорошо, легко готовый фору дать любому ванахеймскому пловцу, но от неожиданности нырнул очень неудачно, больно ударившись боком и головой. Тонкой алой струйкой потянулась в воду кровь с рассеченной брови, но, рассерженно тряхнув головой, трикстер тотчас вынырнул, появившись над поверхностью, и мощными взмахами рук поплыл к берегу, преодолевая последние метры.  Ему казалось, словно что-то под водой совсем рядом проскользнуло, едва его ноги коснувшись, и асгардец – извернувшись  спиной к берегу – задержался на воде, всматриваясь в её пенную муть.
[indent] Нечто было в воде, он ощущал враждебное присутствие рядом, но не видел никого. Волны, раскачивая, плавно отшвыривали его в сторону берега, где уже мелькала девчачья фигурка, и, посчитав, что задерживаться там, где его могут незримо атаковать, не стоит, принц вновь поплыл, часто встряхивая головой, чтобы не дать крови попасть в глаз. Ранение не было критичным и сколько либо опасным, разве лишь обидным, и Локи, ощутив под ногами податливую мягкость дна, встал на ноги и прошел остаток пути так, чувствуя как липнет к телу мокрая одежда и как неприятно хлюпает в сапогах.
- Это и есть та бухта? – холодно спросил он у девочки, осматриваясь. Ничего выдающегося, ничего интересного, вот и вся картина этого уединенного уголка. В приподнятых руках чуть приметно вспыхнула зеленой дымкой магия, обтекая его силуэт и мгновенно высушивая одеяние принца. На ушибы и ссадины магию и тратить нужды не было, сами затянутся вскоре.
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~700[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]

Отредактировано Loki (04-04-2020 15:40:07)

[indent] Принц все же дернул головой, уводя её движением шеей назад, в немом мгновенном недоумении и настороженности, зародившимися от подмеченного периферией взмаха чужой рук в его направлении. Их с Тором веками муштровали как защитников Асгарда и здесь не работал мидгардский принцип власти, в котором принц мог командовать парадом из уютных покоев, далеко от реального поля сражения. Чтобы вести в бой армию Асгарда, братья должны были быть лучшими из самых лучших воинов, мотивирующим образцом, внушающим предвкушение победы одним лишь знанием асов в том, что стоят во главе и впереди. Тор был более успешен в том, что касалось воинской доблести – но здесь не стоило все же обобщать, поскольку преимущество брата было в том, что он был примитивнейшим образом сильнее и крупнее. И все же Локи справедливо рассчитывал на свой ум, потому что только дурак будет принимать правила, навязанные противником, чтобы вывести на свою – заведомо победную – территорию.  Суммарно же они составляли таран, способный пробить любую оборону, где сливались его ум и упрямство брата, его ловкость и Торова сила. Но все это приводило за годы, отданные сему действу, к привычной настороженности – младший из принцев не питал особой привязанности к выражению повседневной рутины чувств и нужд в тактильном контакте, тем более при учете того, что в военное время чье то прикосновение легко означало скрытый удар, хитрость, а в мирное в окружении компании Тора любая попытка к нему прикоснуться обозначала, что эти медведи настроены помять друг другу – исключительно дружески конечно же – кости. И лучше ускользнуть и увернуться, пока не попал в этот капкан.
[indent] Привычка – вторая натура и то обстоятельство, что здесь перед ним была всего лишь маленькая девочка, ничего не меняло. Навредить способен любой, а личины бывают стократ обманчивы, ему ли не знать. Но не желая казаться параноиком или – чего дурнее – трусом, испугавшимся девчушки, с тихим вздохом вселенской кротости принц позволил ванке ощупать свой лоб, стараясь не дергаться под мимолетным порывом привычки избежать прикосновения, которое предварительно не одобрил, но даже при этом зеленоватым отблеском сверкающие глаза слишком уж внимательно наблюдали за каждым изменением положения конечности рядом, периферийным зрением контролируя и мимику девочки.
- Незначительный вред, о таком не стоит и беспокоиться, - с определенно присутствующей в интонации сдержанной холодностью ответил он Сигюн, испытав подобие облегчение, когда чужие пальцы перестали касаться лица, и немного расслабился. Убить асгардца – задача не из легких и мало кому без особых усилий доступная. Но это не значит ни в каком смысле, что им неведома боль от повреждений или дискомфорт души от сознания промашки или даже поражения.  Вот и Локи ощущал каждым подходящим к месту повреждения нервным окончанием сообщаемый мозгу урон, называемый болью, и хотя у девочки пальцы были – он готов признать – совершенно точно очень чуткие и нежные, но даже такие манипуляции создавали изменение в интенсивности. Он без вспышек и обмороков мог вытерпеть боль и куда большей – много большей – интенсивности, но разве это должно было нравиться? Нет.
- Хорошо, - он кивнул, начав движение шагом вдоль линии прибоя, осматривая каждый доступный взгляду дюйм, но уже понимал, что мероприятие совершенно очевидно не нужное, потому что здесь не наблюдалось ни обилия следов, ни каких то еще признаков тому, что кто то – кроме них двоих сейчас – тут был в ближайшее время. Вода поднималась, все активнее подступая и отхватывая у песчаного берега метр за метром, вынуждая не приближаться к самому краю, чтобы не увязнуть сапогами в иле и песке. Но, отступая назад, трикстер краем глаза заметил весьма откровенное движение спутницы, без слов говорившее за себя. – Тебе холодно? – на всякий случай юноша все же уточнил словесно свое предположение. – Не очень благоразумно отправляться к морю в таких тонких платьях, - назидательно добавил. – Стихия коварна и переменчива. Но при всех своих замашках «умника и выскочки», как его величали в некой компании, он не обладал приписываемым ему непреклонным злосердием. Его забавляло подшутить над кем-то, кто дал повод к этому, или остроумно дать понять высоко задравшему нос, как тот на самом деле глуп, а так же – вне всякого сомнения – давал незабываемые эмоции шанс поправить окружающих, потыкав их в промашки и ошибки с превосходством того, кто более взвешенно подходит к продумыванию поступков.  Хотя сам не признавал этого, иногда в этих поступках бывал куда более жесток, чем ему казалось для себя. Но все равно не ожесточился еще до степени равнодушие ко всему вокруг и в том числе к правилам, которые предписывают определенную реакцию согласно статусу и общественным принципам. Поэтому, не тратя времени на разделение слов для нотаций и действий, все же поразмыслил и легко сбросил с плеч свой привычный облику длинный черный жилет из плотной кожи с рифлеными вставками и зеленым подкладом и переложил его элегантным в непринужденности жестом на плечи уже маленькой ванессе.
- Видимо, я не ошибусь, - глядя на поднимающуюся синюю линию горизонта, произнес юноша, - предположив, что отсюда нам выход от отлива открыт лишь по воде?
[status]принц Асгарда[/status][rus_n_fn]Локи, ~700[/rus_n_fn][lz]Младший сын Одина, принц Асгарда.[/lz][icon]https://b.radikal.ru/b01/2003/b4/69cba06ccb66.jpg[/icon]