[indent]Дионис уже давно привык к вседозволенности. Он никогда не стремился к тому, чтобы стать отцовской гордостью, хотя и совершал подвиги вслед за братом. Однако, Дионис не любил Олимп и старался проводить там как можно меньше времени. Он частенько шатался по Земле, увлекая за собой менад, сатиров и прочую ересь. Он мог творить всё, что только ему вздумается. И весьма гордился собой, считая, что его поступки всегда взвешены и разумны. Хотя, на самом деле, в душе он ещё такой ребёнок, навряд ли кто-то согласился бы с его утверждениями. Правда, спорить с Дионисом никто и не решился бы. В его окружении все прекрасно знали насколько свиреп и зол бог бывает в гневе, а разгневать его - раз плюнуть. Дионис мог по щелчку пальцев заставить несогласного с ним сброситься с обрыва или перерезать горло жене или детям. За разношёрстность своего характера Дионис всегда благодарил свою дорогую матушку, которая из всех детей Зевса меньше всего любила младшего. [За пристрастие к алкоголю, возможно, тоже. Не всякий вынесет того детства, которое было за плечами у Диониса.]
[indent]Его вполне устраивала его компания, устраивали пиры и пляски в его честь, но, когда всё это ему становилось скучно на Земле, он спускался в Аид. Дионису Аид казался весьма атмосферным местом, для того, чтобы устраивать там тематические вакханалии, но дядюшке, в прочем, как и остальным обитателям Подземного царства, затеи олимпийца не очень-то и нравились. Однако, Дионис не унывал и всё равно приходил вновь с тем же предложением.
[indent]На самом деле, он просто опасался озвучить своё другое предложение. Хоть ему и казалось, что Аид понимал его гораздо лучше, чем отец, но всё же тому также не было никакого дела до мальчишки, и шансы на то, что он будет к нему благосклонен были такими же, как и в случае с отцом, а, значит, ничтожно малы. Однако, Дионис и не думал отчаиваться. Он знал, что однажды всё же спустится в Аид не за весельем и пьянкой с мёртвыми, а за своей матерью, потому что об этом он мечтал всю свою жизнь. Мать была единственной, кого по-настоящему не хватало Дионису. И поэтому он так часто бывал в Аиде, пытался притереться к «местным», в надежде, рано или поздно они не откажут ему в услуге.
[indent]Он мало что знал о Семеле, даже представление о том, как она выглядит у него было лишь в общих чертах, со слов её сестёр и своего отца. Сёстры не считали нужным вдаваться в подробности, ведь были уверены, что у Диониса всё равно никогда не будет возможности встретиться с матерью, но утверждали, что она была весьма похожа на них. Хотя, бог им не верил, она была гораздо красивее их, иначе Зевс взглянул бы на неё со своего Олимпа? Навряд ли он стал бы изменять жене с дорогой тётушкой Диониса.
[indent]И вот этот день настал - так решил для себя сам Дионис. После героического поступка Геракла прошло от силы два-три месяца. Конечно же, вся слава старшим. [А младшим - винишко.] Диониса никогда особо не беспокоило то, как к его визиту отнесутся обитатели Аида и будет ли он уместен, они давно уже должны были привыкнуть к нему и всякий ворчать: «блять, опять вино», а не как уж не возмущаться. Так что и сейчас он спустился без предупреждений и спросов, да ещё и сам не свой, хмурый, как грозовая туча, нелюдимый и абсолютно серьёзный. Даже для самого Диониса это был непривычный настрой.
[indent]Харон, как всегда, встретил Диониса с распростёртыми объятиями. Ха, нет. Очередные подколки в его сторону, на которые в обычный день он охотно ответил тем же, но сегодня он пропустил слова Харона мимо ушей и даже не улыбнулся. Хотя, идею Харон подал блестящую, Диня мог бы её осуществить уже в следующее мгновение забавы ради,а потом, разумеется, вернуть всё на свои места. Или не вернуть. Олимпиец долго всматривался в лицо лодочника, обдумывая слова, перемешавшиеся у него в голове.
[indent]— Я пришёл забрать мать, — наконец выдал он, необычайно твёрдо и уверенно. — Хороший пёсик.
[indent]Дионис подошёл ближе, медленно и осторожно протянул руку в сторону одной из голов Цербера, но касаться его не стал, быстро отдёрнув руку. Затем достал из сумки, висевшей через плечо, кость, и бросил её Пушку.
[indent]— Ах, да, я привёл с собой компанию, — беззаботно заметил Дионис, словно раньше он ходил без компании. — Синья, душа моя, поди сюда, не бойся.
[indent]Из-за Диониса показалась невысокая хрупкая девушка, симпатичная на лицо, с ноткой безумия в глазах. Со странной улыбкой на сахарных устах, юная особа с любопытством рассматривала сперва Харона, затем трёхглавого пса.